"Тёща заглянула в сарай — и вышла оттуда не в себе."

Это случилось на закате, когда длинные тени начали растекаться по двору, а воздух наполнился сыростью и тихим шелестом деревьев. Тёща, женщина строгая, с характером — та, что всю жизнь держала в кулаке и дом, и зятя, — как будто по велению неведомой силы, вдруг направилась к старому, давно заброшенному сараю. Дверь скрипнула, словно не желая впускать её, но она всё же открыла её и переступила порог. Внутри пахло пылью, плесенью и чем-то ещё — странным, будто забытым временем. Было темно, и лишь сквозь щели в крыше пробивались тонкие лучи света. Она стояла там долго. Очень долго. Так долго, что тишина становилась оглушающей, а сам воздух — вязким, как мёд. Когда она, наконец, вышла, никто не мог узнать её. В лице что-то изменилось — взгляд стал пустым, губы дрожали, а руки судорожно сжимали подол юбки. Казалось, она оставила часть себя в этом сарае — ту часть, что делала её самой собой. Словно бы сарай открыл перед ней не просто тьму, а дверь в нечто большее — в память, страх, или даже в саму бездну. С тех пор она больше не заговаривала о том, что увидела. И в сарай больше не ходила. Но с того дня и по сей день что-то изменилось — в доме стало холоднее, в её взгляде — тревожнее, а ночами слышались шаги, которых никто не делал...